~На струнах Души~

А в воздухе застыло наше лето!
Пора любви, романтики, свиданий.
Душа и тело теплотой согреты -

Дргуг другу мы нужны сквозь расстоянья.
Сердца пронзил стрелою Купидон.
Мы дышим в унисон, а осязанье

Двух тел мы ощущаем и сквозь сон...

«Проехать можно здесь однажды – или остаться на всю жизнь».

Колышет, ве?трами гонимый,
По морю парус корабля.
Он ищет берег, что незримо
Дает причал, покой суля.

Сквозь толщу всплеска бурных волн,
Маяк зардел зарею алой.
Мне вид открыт на Авалон -
Отель с названьем величавым!

Его увидеть должен каждый,
Замри на миг... остановись!
Проехать можно здесь однажды...
Или остаться... на всю жизнь!

Мы в жизни ищем свой причал,
Где теплотой домашнего уюта
Нас спутник жизни там встречал,
И нежностью души очаг окутан.

Где длится до рассвета сон,
В объятьях нОчи призрачного счастья...
Где бьются сЕрдца в унисон,
Где каждый вдох пропитан стратью.

Где переливами играет смеха звон,
Где миг любви загадочно прекрасен...
Но часть души в отеле "Авалон",
Где мир поэзии мирские будни скрасит...

«Благодарю...».

Благодарю за тот прекрасный вечер,
Что ароматом сакур мне укутал плечи.
В "Рондо" струился мягкий, теплый свет.
Улыбками сердец был зал согрет,
Хотя в кафе везде горели свечи.

Открытой дверь, казалось, будет вечно!
И голос тонкой нитью вился вслед:
"Иди вперед! Другой дороги нет!", -
Благодарю.

Эмоций бурю усмирив, иду навстречу...
Усладой музыка проникла так беспечно
В мой одинокий, робкий силуэт.
Во мне рождался начинающий поэт...
Заветный миг судьбою был отмечен!
Благодарю!

Открыта дверца у клетки,
Стенанья души позади.
Свободы порывы так редки...
Клокочет сердце в груди.

Расправить широкие крылья
И взор устремить в синеву...
Мой милый, ты ждешь меня? Сильно?
Так знай - я к тебе прилечу!

Твой сад не похож на Ирий,
Ароматы другие в раю.
Только я ведь тоже не Сирин
И в клетке совсем не пою.

«Большие крылья снежной птицы мой ум метелью замели». («Они читают стихи» из цикла «Снежная маска», Александр Блок).

Зимний вечер, камин и страницы
Запылившихся временем книг.
Шелестят, словно крылышки птицы,
В переплете, застывшем на миг.

Интермедия сказочных масок -
Пляшут строчки в мерцанье огня.
Лишены они радужных красок,
Рифмой страсти в пучину маня.

Ночь прошла. Треск поленьев в камине
Заменил белоснежный рассвет.
Жгучим пламенем в памяти имя
Со страниц, оставляющих след.

«Я только малость объясню в стихе — На всё я не имею полномочий»…. («Мой Гамлет», В.Высоцкий. 25 января День рождения Высоцкого).

Дрожит перо застывшее в руке.
Ритм сердце отбивает что есть мочи.
Я только малость объясню в стихе -
На все я не имею полномочий.

Во мраке ночи ярче видишь краски.
И каждый в лабиринте ищет путь.
Вся истина видна лишь сбросив маски.
Рожденье дарит смерть - не обессудь!

Я знала радость солнечного дня
И аромат безудержного счастья.
Свободный ветер, ласково маня,
Вознес на небеса...той данной властью.

Меня убивает и делает резкой
Фальшивая маска, лоснящая блеском.
Снаружи улыбка и радужный тон,
Внутри - неприличный для всех моветон.

Высокое слово пропитано лестью,
Геройский поступок не делает чести.
Душа до краев переполнена ядом.
Сверлящий укор в понимающем взгляде.

Я верю, что маска спадет и не вечна.
А кто-то из нас вел себя безупречно?
Порой открываем заветные двери...
В любовь и прощенье...Я все еще верю.

«В лунном сиянии снег серебрится»... (Стихи и музыка Е.Юрьева).

Вплетая аромат морозной трели
В ажурные узоры на окне,
Зима, застывшей песней колыбели,
Два сердца вновь рисует на стекле.

Мерцают в лунном свете мирозданья,
Но нет в биенье музыки души.
Холодное, немое изваянье...
Среди всепоглощающей тиши.

«это солнечный свет проливается в голову поутру» (Юлия Идлис).

Сквозь тонкую прозрачную вуаль
Еще вчера закрытой мною шторы,
Луч солнечный поведал, что февраль
Готов уйти и передать просторы

Звенящей колокольчиком весне,
Что пробуждает мир цветочным ароматом.
И, словно в запоздалом зимнем сне,
Я мчусь навстречу ей на облаке крылатом...

«Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей»
(«Евгений Онегин», А.С.Пушкин).

Утро. Кухня. Чай. Блины.
Смех. Объятия и ты.
Поцелуй. Прощанье. День.
Одиночество и лень.

Фильмы. Книга. Телефон.
Пустота. Квартира. Сон.
Пробуждение. Слеза.
Дождь. Окно. Весна. Гроза.

Вечер. Дверь. Звонок. Любовь.
Романтизм и утро вновь.
Надоело. День сурка.
Поменяю мужика!!!

Ночь,комната дымится сигарета
Бессмысленна никчемна жизнь
Опять фонарь,опять аптека
Я в Дваре- занавес
Я грань

Умру,начну с ЦП сначала
И повторится все как встарь
Ночь,ледяная рябь бокала
И перед клавай
Я- вискарь

Забудь о Дваре, об аптеке.
Не лезь на форум, где штрихи.
Где Катечка вешает эти,
Как там их, Господи, стихи.

«Под гримом»... («За кулисами», Маргарита Алигер).

Сняты пуанты, пальцы в кровь.
Аплодисметны зрительного зала.
Лишь пять минут и сцена вновь -
Ждут продолженье красочного бала.

Сквозь боль улыбка. Ассамбле.
Душа трепещет от волненья.
В овациях твое антре,
Во времени - твое спасенье.

Партер затих, смолк бенуар.
Дрожит в лучах софита пачка.
И фуэте под звук фанфар
Готова исполнять...чудачка!­

Доставала

Дождик по крыше Фрога избушки.
Опаловым цветом одеты макушки
Стеблей масляники, зацветшей в лесу.
Тонкий луч Мирроу ныряет в грозу.
Алым рассветом дышит кримхрум.
Вешним ручьем умывается Глум.
Архас винторогий очнулся от сна.
Ласкает бриг Берда морская волна.
А знаешь, так ярко приходит весна!

По мотивам сказки С. Аксакова «Аленький цветочек»

Жил в О’Дельвайсе на Огрийской земле зажиточный купец - барин Вольдемар. Были у него хоромы в райском уголке с несметными богатствами, собственное хозяйство, торговый галеон, а самое главное - трое сыновей, которых любил он больше жизни. Старший Барахмунг - статный юноша, мудрый и рассудительный, много времени проводил он за чтением фолиантов и слыл великим летописцем. Средний Ферапонт - добродушный, розовощекий, толстопузый малый, совсем не любитель суматошных дел. Как запланирует себе полгода ничего не делать, так у него все и получается. Младший Шеймус - с виду дерзкий, хамоватый, но с неиссякаемой задоринкой в глазах. Весельчак, каких Огрий не видывал. Его барин любил больше всех.

Вот собрался купец в торговое путешествие за баллаурский океан, в хаирское царство, и говорит он своим сыновьям:
- Сыновья мои хорошие, сыновья мои пригожие, еду я по своим купеческим делам в земли хаирские, каких подарков вам привезти из страны заморской?
Старший сын подумал-подумал, да и говорит ему первый:
- Батюшка мой родимый! Привези ты мне книгу чудес да золотое перо, чтоб смог я владеть им пуще прежнего, да чтоб меня не только в Огрии, но и в Хаире весь честной магмарский народ читал.
Повернул в сторону барина голову Ферапонт и говорит:
- Ой, батюшка! Надоело мне что-то полгода без дел то. Привези ты мне дубинку, да такую, чтоб с одного удара врага разила, без лишних телодвижений. Пойду я в земли выжженные жатвой заниматься, порабощать души убитых мною воинов. Хоть делом займусь.
Присел на одно колено Шеймус перед батюшкой и говорит:
- А я, батюшка, ни чтец, ни жнец - я на дуде игрец. Привези ты мне дудку...балагурскую, краше которой не было бы на обоих материках. Буду с ней народ веселить по обе стороны океана.
Призадумался барин. Книгу чудес, золотое перо и дубинку он еще знал где раздобыть, а вот где брать дудку балагурскую, ума не приложит. Но, делать нечего. Пообещал он сыновьям вернуться с подарками.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Вот поехал барин в путь, в дороженьку. Ездит по хаирскому царству, решает дела свои торговые. И как просили сыновья: старшему купил книгу чудес и золотое перо у архивариуса Вудугри за кипу вороха бумаг, среднему - дубинку у двуглавого великана выменял на плюшевых кодрага и валдагора. Не может он только найти заветного гостинца для младшего, любимого Шеймуса - балагурской дудки, краше которой нет на обоих материках. Обошел он все ярмарки, магазины и лавки заморские, много дудок видел, да не таких, чтоб с зеленым флажком и златом блестели.

Вот плывет он на своем галеоне по океану баллаурскому. И вдруг забурлил океан, поднялись волны, а из пучин появилось громадное щупальце. Взвилось оно над кораблем и резко обрушилось вниз, расколов галеон на две половины. Не думал барин, что окажется на самом дне океана, да еще и во дворце красоты невиданной. Все вокруг сияет и переливается дивным блеком. А посередине залы увидел он сундук с сокровищами, на самом верху которого лежала дудка, та самая, о которой Шеймус мечтал. Обрадовался барин, бросился к сундуку и, не успев взять в руки дудку, услышал грозный шик:
- Как ты посмел позариться на святое, смерд? Я храню его паче зеницы ока моего и всякий день утешаюсь, на него глядючи, а ты решил лишить меня всей радости в моей жизни?
Оглянулся купец на голос и увидел не то зверя, не то человека. Стояла перед ним Тиу Миа. Грациозная, но шерсть дыбом, на морде оскал и когти выпущены.
- Не вели казнить, вели слово молвить, - залепетал барин. - Не погуби ты души моей за такую дерзость. Есть у меня три сына, вез я им гостинцы, как наказывали. А младший Шеймус, добродушный весельчак, мечтает о такой дудке. Отпусти ты меня к моим сыновьям, да дудку такую подари, все что хочешь за нее отдам.
- Не надо мне твоих даров, барин, - прошипела Тиу Миа. - Раз так, бери дудку. Но взамен пусть Шеймус в мои владения вернется. Посмотрю я на него, каков он в деле. А то не знаю к каким рукам и губам эту дудку приложить, чтоб меня радовали, я последние полгода всегда злая. А коли ослушаешься меня, обрушу на ваш материк весь свой гнев. Сроку даю тебе три дня. И вот амулет - тайна океана. Кто его на себя наденет, тот ко мне и вернется.

Пригорюнился барин, да делать нечего. Взял дудку и вмиг очутился у ворот своих хором, а тут и скарб заморский стоит, его дожидается. Достал он старшему сыну книгу чудес и перо золотое. Обрадовался Барахмунг, взял подарки и бегом в свои покои - творить, акростихи писать, пьесы сочинять. Достал гостинец он среднему сыну. Схватил Ферапонт дубинку и бросился бежать что есть мочи.
- Постой, Ферапонтушка, - закричал барин ему вслед. - Надолго ли ты в земли дикие?
- На полгода, батюшка. На полгода...
Пришла очередь и младшему сыну подарок дарить. Только он, увидав дудку балагурскую, заплясал от радости, закрутился на месте волчком, точно что ужалило его в одно место. Но пришлось все рассказать Шеймусу, какова плата за подарок такой.
- Не печалься, батюшка. Благослови меня, да поеду я во владения Тиу Миа. Авось сгожусь я ей.
Надел купец сыну амулет - и не стало его в ту же минуточку.

Очутился Шеймус у владычицы баллаурского океана. Взял в руки дудку, приложил к губам и давай трели издавать, частушки петь, скороговорки говорить. Развеселил он Тиу Миа. Шерсть у нее пригладилась, шипение сменилось на ласковое мурчание:
- Вижу действительно ты любишь народ веселить, да и делаешь это от души. Так и быть. Оставляю тебе свое сокровище. Пользуйся.
С тех пор дудка дается только избранным, а океан на обоих материках балаГурским зовется.

«Есть страна за синей далью»...(«Голубое зазеркалье», Николай Бутенко).

Рассеки горизонт крылом -
Небосвода воздушные трели.
Позабудь навсегда о былом,
Там за далью новые двери.

Нет замков, вход свободен - иди!
Краски жизни азартно играют.
Лепестками следы на пути
Пряный вкус аромата вплетают.

Ты вдохни новой жизни глоток.
Серой нитью судьбу не завяжешь.
Обернись всей душою в платок
Из пушистой меланжевой пряжи.

Суперблиц. «Но весьма опасно заглядывать поглубже в дамские сердца.» («Мертвые души», Н.В.Гоголь).


Глаза в глаза. Тут лживости ни грамма.
Не то, что сердце. Ведь оно "стучит".
Врата души - врата земного храма -
Обитель святости и горести обид.

Доверься "стуку". Может быть полезно
Услышать - "клятвы не нарушу"!
Весьма опасно падать в эту бездну.
Еще опасней в мертвенную душу.

Кроваво-алая заря лилась по небу.
Усталый путник, не спеши. Там, где ты не был
Лазурный фьорд, стрелой впиваясь в горизонт,
Безмолвно дышит...Продолжая жизни род.